«Был ли я в Аргентине? Был!» отзыв Леонида Хайремдинова
В 2014-м году в моей жизни было два потрясения, после которых я спрашивал у самого себя, как мне дальше жить. Нет, ничего суицидального и пессимистичного. Думаю, у каждого в жизни случаются такие моменты, когда на прожитое и пережитое смотришь под другим углом зрения.
23 февраля 2014-го, покидая олимпийский стадион «Фишт» в Сочи, где только что потух огонь XXII зимней Олимпиады, я спросил себя: как мне жить дальше после Олимпиады? 20 дней олимпийской лихорадки настолько изменили моё сознание, настолько поглотили своей яркостью и непрерывностью событий, что жизнь за пределами олимпийской оболочки, казалось, совсем не существует. Чтобы не возникало вопросов – я журналист, и на Олимпиаде работал по своему предназначению, готовя материалы для своего издания. Поэтому после закрытия Игр долго приходил в себя от осознания того, что больше ничего писать не надо, не надо ложиться спать в 3 утра или вставать в 6 по будильнику, когда ночью не было сил писать, не надо утром мчаться к лыжникам в «Лауру», потом переезжать на противоположную сторону Красной Поляны в «Розу Хутор», а к вечеру возвращаться в Олимпийский парк на фигурное катание или хоккей. Всё закончилось. Эта конечность и завершённость угнетала больше всего. И когда спустя 2 дня я очутился в своей квартире и включил телевизор, то неожиданно родился ещё один вопрос – а была ли вообще Олимпиада, или это только моё воображение, мой сказочный сон?
«А был ли я в Аргентине?» - это то, что не давало покоя мне в тот момент, когда в полночь 1 декабря 2014 года, А340 авиакомпании «Аэролинеас Архентинас» отрывался от бетона буэнос-айресовского аэропорта Министра Пистарини и уносил меня на север, туда, откуда я прилетел 20 дней тому назад.
Вроде бы совсем недавно это было – первая прогулка по Буэнос-Айресу после длинного 13-часового перелёта из Барселоны. Фиолетовая жакаранда, уличные кафе в Палермо, мороженое, музеи, эти кварталы с необычной для нас нумерацией, эти необычные фигурные облака, встречавшиеся мне до этого разве что в районе экватора – в Сингапуре да Малайзии. Первый ужин – стейк well done (мне нравится именно такая прожарка) с вином. А уже ранним утром вылет в Мендосу, после которого началась немыслимая карусель новых мест, новых видов, новых вкусов, новых впечатления, новых людей – Мендоса - Буэнос-Айрес – Сальта - Буэнос-Айрес – Ушуайя – Эль-Калафате – Буэнос-Айрес.
Самое запоминающееся перемещение – это авиационный марш-бросок из вечерней Сальты по грозовому небу через ночной Буэнос-Айрес в утреннюю Ушуайю. Всего за каких-то 15 часов я сменил жаркие тропики Сальты на приантарктическую Огненную Землю, при этом в Буэнос-Айресе удалось даже немного поспать. Несмотря на некоторую усталость, это принесло ни с чем не сравнимый кайф непередаваемой словесно смены декораций. Ушуайя вообще видится мне другой Аргентиной. То ли удалённость так действует, то ли осознание нахождения на краю света, то ли свой особый мягкий нежаркий климат, то ли то, что у нас в России часто приписывают Северу - спокойствие и умиротворение. Север – антагонист Юга, так что аналогия неудивительна. Геология, флора и фауна, история – всё это настолько переплелось в этом месте, что 2 дня, проведённые там, пробежали как 2 секунды, а прогулка по острову Гэйбл в моём экскурсионном рейтинге по Аргентине стоит на твёрдом первом месте. Вид, открывающийся на пролив Бигль и Чили с обрывов Гэйбла, - это фантастика. Особый исторический шарм в том, что за пару десятков метров до этой естественной обзорной площадки по дороге встречаются полузасыпанные окопы с остатками металлических конструкций: напоминание о пограничном конфликте двух стран, произошедшем в 1978 году. В самой же Ушуайе впечатляет мемориал памяти погибших в Фолклендской войне 1982 года, где горит аргентинский Вечный огонь. Проникновение в историю чужой страны – это то, что развивает интеллектуально. В этом заключается ещё одна миссия путешествий.
Не хочу оставлять на заключение, но именно в этой части своего повествования, мне хочется поклониться Маше и PAM Travel и выразить большое спасибо за всё то, что она сделала. Я побывал в отпуске во многих странах, отдыхал и как «пакетчик», и как самостоятельный турист. Стандартные Турция, Египет, Таиланд, а потом уже другие страны Юго-Восточной Азии. Везде есть свои плюсы и минусы, но это путешествие стоит особняком не только из-за направления и расстояний. Эта была та поездка, в которой мне не нужно было думать ни о чём лишнем. От встречи ранним утром после трансатлантического перелёта до проводов домой – всё работало как часы. Когда твоя голова не занята прокладкой маршрутов, поисками способов перемещения и мест размещения, расчётом времени прилётов и отлётов (а их набралось немалое количество), ты чувствуешь себя одновременно расслабленным и сконцентрированным на получении новых эмоций, свежей порции удовольствия. Никаких лишних забот, забудь о них – наслаждайся путешествием! Никогда прежде я не испытывал такого комфорта, даже отдельные случаи опоздания экскурсионных автобусов и самолётов – не влияли на настроение: «Это Аргентина». Одна эта фраза вызывает добрую улыбку и дополнительный прилив расслабления. За этот 20-дневный комфорт я хочу благодарить снова и снова. У меня сложилось ощущение, что я не в незнакомой стране, а в гостях у очень близких людей. Это диссонирует с бездушным приёмом отечественных туроператоров и самостоятельным путешествием, где ты предоставлен сам себе. Это уникальное состояние баланса и гармонии, которое, бесспорно, хочется пережить вновь.
Это было путешествие открытий. Открытий гастрономических, винных, визуальных, познавательных, экстремальных. Первый опыт рафтинга, спуск на «тарзанке» над пропастью, знакомство с культурой танго, горный подъём на лошадях, ледники Эль-Калафате, перевалы и ущелья в Андах, парк кактусов, солончак Салинас-Грандес, горные города-деревни (особо запомнилось название Умауака), тысячи километров, преодолённые пешком, автомобильным транспортом, самолётами и вертолётом (за что отдельная благодарность) – всё это уместилось в 20 дней. Но ещё остались места, куда надо обязательно попасть в следующий раз, и в тот раз, что будет после следующего, и после-после следующего.
- Был ли я в Аргентине, - спросил себя, когда уже оказался дома. – Был, был, был! Это не сон, - отвечал я. – Это все твои прежние поездки померкли на фоне дней, проведённых в этой замечательной стране.
После Олимпиады я ответил себе также. «Все твои прежние командировки были ничем по сравнению с 20 днями в Сочи», - сказал себе тогда.
Мой мир уже никогда не станет прежним после 2014 года. После Сочи и Аргентины. В Сочи я уже возвращался, но это не то – на Олимпиаду вернуться нельзя, можно только приехать на новую. А в Аргентину вернуться можно, и наверняка открыть для себя что-то новое. А ещё есть другие южноамериканские страны, которые тоже можно посетить с PAM Travel. И, кстати, ближайшая Олимпиада в августе 2016-го будет в тех краях – в Рио-де-Жанейро. Правда, оказаться там хочется ещё до церемонии открытия. Поживём – увидим!
Леонид Хайремдинов, журналист, Москва
Леонид Хайремдинов, журналист, Москва